Гиперборейская Скрижаль - Страница 30

- Как так?! Все же горело. Что-то тут не состыкуется, голубчик. Согласен, а?

- Пожар в зданиях - лишь следствие взрывов. Сам по себе он не произвел бы столь мощную взрывную волну. К тому же тела, извлеченные из-под завалов, разодраны на части. А при пожаре трупы обычно остаются целыми, в смысле обгорелыми. При исследовании повреждений несущих конструкций не было зафиксировано ни одного признака разрушений, вызванных пожаром. А еще тут налицо классический признак отличия нашего случая от пожара.

- Какой?

- Скорость обрушения. Здания ВНБ рухнули за несколько секунд. А при пожаре сооружение медленно оседает. Видна его деформация. Происходит ассиметричное разрушение, которое идет по пути наименьшего сопротивления.

- Понятно-понятно... Нет! Ничего мне не понятно! Отчего же тогда все взорвалось-то?

- Одновременное перенапряжение силовых установок на каждом из этажей.

- А причина у этого перенапряжения имеется?

- Оно возможно только в случае совпадения двух факторов: отказа системы защиты энергосистемы зданий от перегрузки и превышения предела потребляемой ей мощности на пять-шесть порядков. Вероятность случайности такого совпадения близка к нулю. Похоже, поработали хакеры.

- Как именно?

- Получили доступ к роботам, регулирующим мощность энергии, подающейся с силовой установки ВНБ на этажи его зданий. И увеличили эту мощность в сотни тысяч раз.

- Значит, партизаны со своими минами-бомбами тут ни при чем, так, что ли?

- Хакеры вполне могли работать на них.

- А что Полянский?

- Он бросил на расследование лучшие кадры.

- А сам чем занимается?

- Тем же, чем и обычно. Охотится на партизан. Если они стоят за взрывами, то я им не завидую. За смерть губернатора и его людей Полянский положит не меряно народу.

- Даже если партизаны рванули ВНБ, я не позволю Полянскому устраивать беспредел в моем городе. Я ему скажу: "Ты, голубчик, не зарывайся. Я тут главный. Я теперь хозяин региона, а следовательно, твое Управление - подотчетная мне структура. Ты, голубчик, слушай меня и прекрати резню. А иначе я тебя и карателей твоих так взгрею, что мало не покажется!" У меня не забалуешь! Я человек решительный. И никому не советую со мной шутить.

Джугабараев промолчал. Лишь бросил на Квашу взгляд, в котором читалось: "Ты, старичок, конечно, можешь попытаться наехать на Полянского. Но я настоятельно не рекомендую тебе делать такую глупость".

Над крышей мрачного грязно-коричневого здания Приваловского городского отдела Комитета федерального террора сиял то красным, то голубым светом огромных размеров стереометрический лозунг:

ТЕРРОР - ЕДИНСТВЕННЫЙ ПУТЬ К СВЕТЛОМУ БУДУЩЕМУ! У НАС НЕТ ДРУГОГО БУДУЩЕГО! У НАС НЕТ ДРУГОГО ПУТИ!

"Если террор - это и в самом деле путь к светлому будущему, то в гробу я видел такое будущее", - Даниил отвел взгляд от лозунга, вышел из бронемобиля и, подгоняемый конвоирами, направился к распахнутым настежь ржавым воротам, ведущим во двор горотдела.

Никто здесь не пользовался снабженной детекторами проходной, где застыл, словно скульптура, вооруженный пулеметом робот-охранник. Все прибывали в логово приваловских террористов и покидали его исключительно через вышеупомянутые ворота.

Через них прошел сюда и сопровождаемый двумя охранниками Даниил, старавшийся сохранять на лице бесстрастное выражение. Он сохранял его ровно до тех пор, пока по обонянию нашего героя не ударила такая жуткая вонь, что он скривился и закашлялся.

- Ну и запашок тут у вас, братцы, - сказал Даль сквозь кашель своим конвоирам, ведущим диссертанта в следственный корпус. - Вы, ребята, здесь кошачью мочу храните, что ли? Она вам, наверно, нис-пиво заменяет?

В ответ на шутку нашего героя один из конвоиров с размаху ударил Даля между лопаток автоматным прикладом.

Дабы больше не подставлять спину под удары, наш герой зашагал дальше в полном молчании, мрачно посматривая по сторонам одним правым глазом, поскольку залитый кровью левый глаз заплыл от удара, полученного Далем при аресте.

Двор горотдела поразил Даниила своей неухоженностью.

Здесь высились большие кучи мусора, делая цитадель борцов с антиправительственными формированиями похожей на большую помойку. Сей мусор состоял из ставших ненужными вещественных доказательств, которые по инструкции запрещалось не только уничтожать, но и вывозить с территории горотдела.

Рядом с мусорными кучами находились сложенные в штабеля большие темно-серые брикеты, состоящие из пепла. Их доставляли сюда из находящегося в подвале горотдела крематория, в котором сжигали трупы казненных преступников - зачастую безобидных неудачников, случайно оказавшихся без документов на месте облавы или не сумевших внятно разъяснить полицейскому патрулю причину своего нахождения на улице во время действующего на городских окраинах комендантского часа.

Спрессованный в брикеты пепел предназначался для продажи жителям пригородных поселков в качестве удобрения для огородов и садов.

Однако после того, как партизаны жестоко расправились с четырьмя людьми, использовавшими такое удобрение на приусадебных участках, среди огородников и садоводов больше не находилось желающих его приобрести.

И поскольку хозяйственный департамент Комитета до сих пор не дал разрешение на утилизацию данных брикетов, приваловские федеральные террористы были вынуждены хранить эти брикеты во дворе своего горотдела.

Впрочем, находившиеся там сейчас сотрудники горотдела - небритые, злые, дышащие перегаром - совершенно не обращали внимания на царящий здесь беспорядок, ибо находились в состоянии крайнего возбуждения.